Публицистика Н.В. Гоголя и славянофилов: пути осмысления славянского вопроса

Публицистика Н.В. Гоголя и славянофилов: пути осмысления славянского вопроса

Единство славян, роль России в нем, взаимоотношения восточно- и западноевропейского – это и прочее содержание славянского вопроса рассматривает автор, обращаясь к публицистике Н.В. Гоголя и русских славянофилов.

В 1840 гг. – период размежевания западников и славянофилов – Н.В. Гоголь становится ключевой фигурой отечественной литературы. Неслучайно именно спор В.Г. Белинского с К.С. Аксаковым о «Мертвых душах» стал «первым актом их публичной полемики».

Однако важно помнить, настаивает Е. Стартаков, что сам Гоголь в центральном споре эпохи сознательно не участвовал, критикуя перегибы двух лагерей: «С обеих сторон выговаривается весьма много дичи». В статье «Спор» Гоголь отмечал, что хотя «на стороне европеистов и западников тоже есть правда», все же «правды больше на стороне славистов и восточников». 

За более чем 10 лет до этого в статье «Петербургские записки 1836 года» для пушкинского «Современника» он четко выразил тезис будущей доктрины славянофильства: «Москва нужна для России, а Петербургу нужна Россия». Ю.В. Манн (2017) подчеркивает желание Гоголя быть над схваткой – стремление, в котором очевидно проступает «преходящий характер и уязвимость любых ответов и, следовательно, любых направлений». Еще одна фраза аргументирует желание Гоголя дистанцироваться от, казалось бы, более органичных его мировоззрению славянофилов: «они способны залюбить не на живот, а на смерть».

Сам Гоголь считал славян коренным населением Восточной Европы, подчеркивая их древность и стойкость. Он отмечал, что в отличие от быстро исчезнувших кочевых народов (гуннов, аваров), славяне сохранились и распространились по всей Восточной Европе. Гоголь противопоставлял мирный образ их жизни, основанный на земледелии и скотоводстве, воинственности германских и кочевых азиатских племен. Тезис о превалировании русских он обосновывал филологически, отталкиваясь от ядерного статуса русского языка по отношению ко множеству диалектов 60 иных славянских народов.

В 1840 гг. Гоголь перешел от абстрактных размышлений о славянах к идеологическим вопросам, что нашло отражение в его книге «Выбранные места из переписки с друзьями». В ней он противопоставил Россию, которую видел как важнейшую часть славянского мира, Западу. В отличие от ранних работ, где преобладал более аргументированный подход, «Выбранные места...» рассматривают тему в злободневном политическом и идеологическом контексте. В отличие от Карамзина, который подчеркивал сближение России и Европы, Гоголь проводил границу между «в России» и «в Европе», хотя и признавал, что эта граница не абсолютна. Он опровергал мнение «русских европейцев», таких как Чаадаев, о том, что Россия отстает от Европы.

Крымская война (1853-1856) стала «точкой поворота» для славянофилов, переключив их от теоретических концепций к актуальным вопросам времени. Война воспринималась не как локальный конфликт, а как глобальное противостояние славянского и западноевропейского миров. К.С. Аксаков в своей неопубликованной статье «Россия и Запад» уже не просто констатировал разницу между этими мирами, но и подчеркивал взаимное недоверие, переходившее у Запада в ненависть.

Формулируя выводы Е. Сартаков заключает, что уже после кончины Н.В. Гоголя со второй половины XIX века и вплоть до начала Первой мировой войны точка зрения писателя на славянский вопрос, высказанная им в «Выбранных местах», была «в авангарде социокультурной и общественно-политической повестки, трансформировавшись в конкретные политические процессы».

Воплощением этих процессов, по мнению автора, стали возникшие в России с 1858 г. славянские общества, просуществовавшие вплоть до революции 1917 г. Их роль в формировании общественного мнения по славянскому вопросу значительно возросла в непростое время русско-турецкой (1877–1878) и Первой мировой войн. Так, ведущий сотрудник издания «Славянские известия» Л.П. Лобов, опираясь на теоретическую базу славянофильства, в 1914 г. продвигал «идею нравственной гегемонии России в славянском мире».

Хотя мыслимая федерация славянских земель и предполагала содружество независимых государств, именно Российской империи отводилось в ней место духовного центра восточноевропейской цивилизации. Как подчеркивает Е. Сартаков, «подобные интенции во многом опирались на теоретические установки по славянскому вопросу не только авторов-славянофилов, но и Гоголя – историка и публициста».

Источник.